Хочешь эротики? Ну тогда садись поудобнее, доставай собственный член из штанов и читай. Все действия и действующие лица вымышлены, и хоть какое совпадение с реальностью является случайным.
В свои шестнадцать лет я был привлекательным, хорошо развитым на физическом уровне парнем, в меру доверчивым, как и все мои ровесники. Но если б кто-то произнес мне о том, в какую увлекательную ситуацию я могу попасть в стенках школы, я бы этому ни за что не поверил. И все же, со мной произошла совершенно необыкновенная история, о которой я и желаю поведать.
С переходом в 10 класс в моей жизни наступили суровые конфигурации. Сколько было волнения при поступлении, а оказалось, что обучаться сейчас еще легче, чем ранее. Учебный год начался с того, что месяц уроков не было вообщем, потому что всех десятиклассников выслали на подготовку к празднованию Денька городка. В октябре наконец приступили к занятиям, но обучаться страшно не хотелось, а учителя гнали по две темы за один урок, надеясь стремительно догнать программку. И здесь со мной случилась проблема — на тренировке серьезно повредил ногу. Докторы, как обычно, длительно меня исследовали и решили, что все не так жутко, операцию делать не нужно, но нагружать ногу ни при каких обстоятельствах нельзя. Итак, на моей спортивной карьере пока можно поставить крест. Что ж, займемся науками, тем паче, что лежа в кровати огромного выбора, чем бы заняться, нет. Сначала, наверняка, физикой: все одноклассники в этом году пишут научные работы, защищают их в надежде получить дополнительные баллы к оценке, А их так тяжело получить у физика, от него стонет весь наш класс. Физик Вадим Дмитрич сравнимо юный, но предмет знает даже очень хорошо и такого же просит от нас, но половину нашего класса в физике интересует только отменная оценка и больше ничего. Потому все отыскивают методы как ничего не делая заработать вожделенные семь (восемь, 10, 5,:) баллов.
Сейчас собрался с силами и потихоньку побрел в школу — во-1-х, по дороге перекурить, потому что дома это нереально, во-2-х, размять ногу, еще повидаться с друзьями, а главное — условиться с физиком о защите моей работы. Слышал, что весь класс уже защитился, остался я один, так что придется договариваться с Дмитричем. Я-то ему на уроках пробовал поулыбаться, так вроде ничего, нормально отреагировал, даже несколько раз улыбнулся в ответ, а раз даже споткнулся и запамятовал, о чем только-только гласил!
Стою у окошка, беседую с другом Славиком о том, о сем. Здесь по лестнице спускается физик с дьявольской ухмылкой на лице, идет прямо на меня и, остановившись на расстоянии пары спичечных коробков, спрашивает:
«И каким это ветром нас внесло в школу?»
Ну я и начал ему загружать про ногу, что лежал, не вставал, читал только физику, вот пришел спросить, когда можно подойти со собственной научкой. Пособолезновал:
«Так для тебя, может, к тому же ходить нельзя, а ты пришел со всякими глупостями?»
«Да нет, — говорю, — как раз ходить потихоньку необходимо, ну и учебу нельзя запускать, ведь три недели занятий пропустил. Так когда можно придти?»
«Тебе — в хоть какое время, только после обеда».
Прошло некое время, намылился я в пятницу к Вадиму Дмитричу со собственной научкой. Прихожу к нему в кабинет (он к тому же завуч школы) , а у него намедни олимпиады по физике много учеников, посиживают, решают задачи. Он мне (так приветливо):
«Ты никуда не спешишь?»
«Да нет, вроде», — говорю.
«Ну тогда посиди, обожди, можешь на компьютере полазить».
И ожидал я его часа четыре, пока он разобрался со всеми учениками, пока отшил всех гостей, пока сходил по вызову к директору: В конце концов возвратился и гласит:
«Ну все, я весь твой», дверь изнутри закрыл, чтоб уже никто не мешал, и сел напротив меня. Ну а я все это время совершенно не скучал, переиграл во все игрушки на компьютере, и уже толком и не помню, что там у меня в работе и о чем я должен гласить. Начал читать — молчит, слушает и улыбается. Прочел главу, другую, спрашиваю:
«Далее?»
«Далее» — отвечает.
Читаю далее, а краем глаза за ним посматриваю, а он от меня глаз не отрывает, так пристально глядит, как будто вовнутрь залезть желает. И так выслушал практически всю работу, а это заняло минут 40. Мы еще поболтали малость о физике и просто о жизни, и пошли по домам. А себе я решил, что Дмитрич — человек довольно увлекательный и совершенно не таковой, как о нем молвят большая часть его учеников.
В пн после уроков прихожу к нему снова, думаю, спрошу, какой итог моей защиты. Он, как обычно, весь таковой занятой, на месте не посиживает, но меня оставил в кабинете. Сижу за компом, играю в игры, просматриваю рисунки и фотки, слушаю музычку. К концу 2-ой смены приходит к Дмитричу его знакомый, звать Денисом, и приносит ему пиво с крабовыми палочками. Предложил и мне — я не отрешался, хотя ощущал себя не совершенно в собственной тарелке, выпивая совместно со своим учителем. А Денис оказался радостным мужчиной, весь вечер веселил нас, травил всякие байки из жизни, матерился, шутил.
С тех пор я каждый денек повадился к Вадиму Дмитричу ходить в гости, потому что заняться больше фактически было нечем. Но на той же неделе, в пятницу, случилось самое увлекательное. Вечерком снова пришел Денис и принес с собой пачку порножурналов, предложил поглядеть Дмитричу, но тот отказался, дескать, нового себе он там не увидит. Тогда Денис перебежал ко мне, а мне и хотелось поглазеть, и неловко как-то. От одной только мысли, что там можно узреть, по моей спине побежали мурашки, а когда Денис подсунул мне таки журнальчик под нос и я, вроде бы нехотя, посмотрел туда, то от увиденного мой хуй начал наливаться кровью и через мгновение уже натягивал мне штаны! В этот момент Дмитрича куда-то вызвали, и он ушел, закрыв нас на замок. Сейчас я без особенного стеснения мог глядеть на то, как на картинах мужчины и дамы ебутся в различных позах, дамы берут хуи в рот с непередаваемым наслаждением на лице, и нескончаемые половые органы дам и парней, различных размеров: Я возбудился так очень, что кое-где на пятой либо 6-ой страничке ощутил, что вот-вот кончу, попробовал отвлечься, но было поздно, и приятные судороги пробежали от моего конца ко всем частям тела. И при всем этом я старался смотреться размеренным, чтоб Денис ничего не увидел, и мне это фактически удалось. В это время он спросил меня:
«Витек, для тебя сколько лет?»
«Шестнадцать только исполнилось» — выжал я.
«А с бабой уже трахался?»
«Нет» — решил на всякий случай соврать я.
«А головка у тебя уже раскрывается?»
«Как это?» — типо не сообразил я.
«Вот смотри, как у меня» — здесь Денис расстегнул ширинку, оттуда вынул собственный хуй и, натянув шкурку, показал мне свою гигантскую красноватую головку.
«А покажи сейчас свою» — востребовал он и не раздумывая полез ко мне в брюки. Я попробовал приостановить его, но он оказался настойчив, залез ко мне и нашел в трусах мой уже успевший малость успокоиться член, весь замазанный в сперму.
«О-о, да ты здесь уже успел кончит втихаря. Так необходимо для тебя хуй обмыть». Он взял пластиковую бутылку с водой, подвел меня к кадке с китайской розой и аккуратненько обмыл мой член. Я же отметил про себя, что совершенно не ощущал …омерзения от его прикосновений, даже напротив, хотя ранее мне казалось, что ничего подобного я в жизни не мог бы допустить, так это я считал страшным и зазорным! От касаний Денисовых рук мой хуй опять встал по стойке смирно, и Денис, лицезрев это, предложил:
«Давай подрочим».
Я не раздумывая согласился и пока он расстегивал свои брюки, начал для себя дрочить.
«Нет, давай я для тебя подрочу, а ты — мне».
Отступать было неловко, и я, аккуратненько взяв пальцами его толстый хуй, начал осторожно водить туда-сюда.
«Нет», — приостановил он меня, -«ты отлично его возьми», — и посодействовал посильнее зажать его палку в мой кулак, а сам взялся за меня, а 2-ой рукою к тому же обхватил меня за пятую точку. Так мы стояли, дрочили, чувствую — опять могу кончить. Спрашиваю Дениса:
«А куда кончать?»
Он тормознул и гласит:
«Хорошо, давай пока тормознем, на данный момент возвратится Вадим Дмитрич, составит нам компанию».
«Я при нем дрочить не буду» — отказался я.
«Почему?»
«Он все-же мой учитель, к тому же завуч!»
«Ну и что с этого, он сначала мужчина, а многие мужчины дрочат независимо от возраста и домашнего положения».
Но я решил, что далее входить не стоит. Здесь как раз возвратился Дмитрич, а Денис ему и гласит:
«У тебя нет случаем крема?»
«А для чего это для тебя крем?»
«Да здесь у Витька на члене трещинки, нужно помазать, ну и головка у него плохо раскрывается. А ну покажи» — это уже ко мне. Меня бросило в жар, и я начал отнекиваться. Вадим Дмитрич иронически откомментировал:
«Ты что здесь, пока меня не было, у малыша член осматривал и трещинки находил?»
«Да нет, мы здесь просто гласили за его предстоящую медкомиссию, а у него к тому же колено напухло очень, Давай, снимай брюки» — это опять мне.
Отрешаться было никчемно, потому что Денис фактически без моего вмешательства и не взирая на мои застенчивые протесты стянул с меня брюки совместно с трусами. Я чуть ли не сгорел со стыда. Они вдвоем произвели осмотр и ощупали мое нездоровое колено, обменялись вместе и со мной комментами, после этого таки переместились выше. Попытка Дениса открыть мою головку показалась мне болезненной, о чем я и заявил.
«У него головка совершенно не раскрывается, и на залупе маленькие красноватые трещинки» — резюмировал Денис и предложил Дмитричу изучить ближе мой хуй.
«Я же не доктор, что толку, что я ощупаю», — произнес Дмитрич и конфузливо отвел глаза от моего хозяйства. Ну и пускай, мне же лучше, и так стыда сколько за вечер натерпелся. Но Денис и не задумывался отпускать меня. Он с видом знатока опять начал мягко дрочит мне, спрашивая, не больно ли мне. Мне было жутко и постыдно, и малость больно, и я радиво говорил в надежде на освобождение: «Больно».
В конце концов он достигнул собственного, и мой хуй в 3-ий раз за вечер начал подниматься. Лицезрев это, Вадим Дмитрич произнес Денису:
«Может хватит уже истязать малыша, он же произнес для тебя, что больно».
Только после чего Денис меня отпустил, и я, красноватый от стыда и возбуждения, стремительно натянул штаны и заправился.
«А включи чего-нибудть увлекательное почитать, эротическое», — попросил Денис у Дмитрича. Тот сел за компьютер, и через секунду на дисплее появился текст эротического содержания. Дмитрич отошел от стола, подошел к окну и закурил, а Денис усадил меня за компьютер, сам сел рядом и принялся читать. Я пробовал читать тоже, хотя голова соображала плохо, и вообщем хотелось куда-нибудь убежать, смысла прочитанного я практически не улавливал. В конце концов Дмитрич произнес, что пора домой, мы собрались и пошли. Дмитрич проводил меня практически до дома, хотя сам живет в обратной стороне, и что-то пробовал намеками сказать, но я молчал как партизан и сделал вид, что не понимаю о чем речь. Так завершился сей день.
А далее следовали еще два денька допросов, из которых выяснилось, что Дмитрич знает все (либо практически все?) , что было у нас с Денисом в его отсутствие. Я готов был провалиться под землю, я проклинал себя за свое мягкое поведение, не знал что ему гласить и куда девать свои глаза. Но все, вроде, обошлось, Дмитрич от меня отстал, и, похоже, не собирался дискуссировать эти дела с кем-либо сторонним.
Прошел месяц либо полтора. Как-то на зимних каникулах я опять посиживал у физика за компом и играл в игрушку, которая мне самому уже до погибели надоела (хотя вслух я, естественно, этого не признавал) . За этот период времени я не то что не отыскал никакой порнухи, я даже не рисковал ее находить, потому что знал, что Дмитрич может полностью отследить все мои деяния и, мягко говоря, не одобрить то, что я сую нос куда не следует. Не следует, как ведь охото! При полном отсутствии половой жизни одна есть удовлетворенность — порнуха. Вчера рискнул и в окошке для поиска файлов набрал «porno», но ничего найдено не было. Сменил запрос на «pornofilm» — снова ничего. В один момент вернувшийся Дмитрич не отдал продолжить поиск. Вот сейчас снова куда-то пошел, видимо навечно, а я остался сам. Была-не была! Так, папка PICTURES, заходим — куча всякой дряни. Вот фото моих одноклассников с празднования денька городка, далее ничего увлекательного. Вот нагая Мадонна меж нагими темными мужиком и дамой — круто! Смотря на эту картину я ощутил, что член мой начал вставать. Но больше нет ничего увлекательного. Надеясь хоть чего-нибудть отыскать, брожу далее, сразу потирая левой рукою через брюки уже во всю вставший член. Как там молвят, кто отыскивает — тот всегда отыщет? Ведь знаю, есть же кое-где! Совсем правильно, вот оно все, нигде не запрятано, да и не на виду, стоило только попытаться и отлично выискать!
Открываю 1-ый рассказ и начинаю читать. Член рвется наружу, и я решаюсь выпустить его. Если вдруг зайдет Дмитрич — неприметно запихну его вспять, главное успеть среагировать. Правой рукою листаю текст, левой дрочу хуй, не отрываясь от экрана. Неловко, потому меняю руки. Не могу сосредоточиться, рассказ завершается, а я еще никак. Запускаю наобум другой, 1-ый попавшийся. И здесь происходит то, чего я страшился — в дверцах возникает мой учитель. Я понимаю, что он меня застукал, но сижу втупившись в экран как ни в чем же не бывало, и не знаю что мне делать далее. Неприметно жму на крестик, закрывая окошко с рассказом. Он в это время закрывает дверь изнутри на замок и подходит ко мне. «Ого» — произносит, заглянув что у меня делается по столом. Я начинаю заправлять хуй в брюки, а он вдруг ложит свою руку сверху на мое хозяйство и гласит: «Подожди минуту, не торопись!», отстраняет мои руки от ширинки. «Означает мы все-же отыскали porno? Я же гласил, что узнаю все, что ты делаешь за компом. А то, что ты меня боишься либо стесняешься — означает глуповатый. Неуж-то нельзя было прямо спросит у меня, я бы сам для тебя показал что где лежит».
«Я задумывался что с вами неловко гласить об этом» — еле выговорил я.
«Естественно неловко», согласился он, — «учителя ведь не люди, сексом не занимаются, не пьют не курят, просто праведники все поголовно!» Он наконец отрывает взор от моих глаз и, не отпуская моих рук, опускает глаза вниз. А там — совершенно неприглядная картина, штиль на море, член успокоился и еле выглядывает из ширинки.
«Можешь мне пообещать, что невзирая на то, что сейчас …вышло либо произойдет, наши с тобой дела не поменяются в худшую сторону?»
«Я попробую».
«Для тебя придется прекрасно пробовать» — так глупо Дмитрич всегда шутит. После этих слов он наклоняется ко мне и берет губками за мой член, зарываясь лицом прямо в ширинку. Мой пульс возрастает раза в два, по спине пробегают мурашки, но, похоже, от страха у меня нестояк. Я пробую отстранить его, типа не нужно, ну для чего вы, и все такое, но он уверенно отводит в сторону мои руки, расстегивает ширинку и все поглубже заглатывает мой член. В конце концов я малость успокаиваюсь, понимаю, что лучше расслабиться и кайфовать, и мой ствол начинает выдвигаться, и через какую-то минутку все 16 см стоят во всей собственной красоте, не помещаясь у него во рту. Он отпускает мои руки (держать их уже нет надобности) и запусках их в дело, одной лаская мои яичка, другой, обхватив основание члена, дрочит его в такт с движениями головы. Мои чувства при всем этом нереально передать словами, я просто улетаю куда-то, руками подсознательно беру его за голову, запускаю пальцы в его волосы: как жалко, что все это на короткий срок, я не способен сдержаться, взрываюсь и со стоном выстреливаю сперму в рот собственному учителю. Он выпускает мой член только тогда, когда проглочено все до капли и член уже существенно уменьшился в размерах, а я начинаю понемногу приходить в себя. Он присаживается мне на колени, обымает за шейку и целует взасос. Я пробую биться с его языком, но он, похоже, сейчас единоличный фаворит. Ощущаю во рту незнакомый, но приятный вкус, и только позже начинаю осознавать, что это было!
«Я буду для тебя еще более признателен, если ты сможешь сделать мне то же самое. » Я смотрю на него, в моих очах, видимо отражается недоумение и испуг. «Я не желаю тебя силой заставлять, если не можешь — не надо» Но я понимаю, что может быть такое никогда в моей жизни не повторится, потому хватаюсь за этот последний шанс.
«Я согласен» — я сам расстегиваю его штаны и снимаю их, позже плавки, и, закрыв глаза, заглатываю его торчащий, не очень большой (как у меня) хуй практически полностью. Он кладет ладошки мне на щеки, лаского и сразу прочно берет меня за голову и начинает двигать во мне своим членом. Я начинаю мыслить, что может напрасно я это делаю, и как мне вообщем предстоит проглотить его семя, но отступать некуда, и я просто сосредотачиваюсь на тех чувствах, которые я испытываю. К моему счастью, Дмитрич меня недолго мучит, дает мне символ гулким выдохом, и я чувствую, как он изливается в меня. Глотаю. Смачно. Ни один продукт питания по вкусу на похож на это. Мне начинает нравиться! Дмитрич стонет и приостанавливает свои движения, вынимая член из моего рта. Я не желаю его отпускать, хватаю опять ртом и старательно обсасываю. Но он готов. Мой учитель, мой хахаль опять садится мне на руки, обымает меня, я обнимаю его, и в таковой позе мы медлительно возвращаемся к реальности.
* * *
Все что описано тут, происходило в действительности осенью-зимой 2002 года, только зовут действующих лиц в жизни по другому. Судьба мальчугана сложилась неоригинально — больше с Дмитричем они ничем схожим не занимались, в протяжении 10 класса оставаясь неплохими друзьями. А в 11 классе меж ними перешла кошка, мальчишка тыкался то к одной девице, то к другой, а Дмитрич увлекся другим парнем из этого же класса. Перед выпускным они имели длинный и очень непростой разговор и решили вернуть добрые дела, но судьба распорядилась так, что не прошел и месяц, как они рассорились серьезно и навечно.
