Это была моя 1-ая измена в 12-ти летней брачной жизни, которая безизбежно приближалась к разводу. И главной предпосылкой этого (другие я, может быть, сумел бы перенести ради наших 2-ух малышей) было нередкое и долгое отсутствие сексапильных отношений с супругой. Конкретно таковой вид «кнута» она выбрала для моего воспитания-наказания за мое неверное, с её точки зрения, поведение (грубые либо бесчувственные слова и деяния по отношению к ней). А так как наша сопоставимость оставляла вожделеть много наилучшего, то мои «сексапильные голодовки» в конце концов стали так непереносимыми, что я прямо спросил у супруги: «Мне что — находить другую даму?» На что она гордо, легкомысленно и даже не пытаясь что-либо обсудить, ответила: «Отыскивай!»
Скоро, в разгар 30-ти градусной июльской жары, мне пришлось поехать в командировку в Волгоград. Поезд отчаливал днем с Казанского вокзала и был должен прибыть в Волгоград через день пути. В купе вагона моими попутчиками оказались домашняя пара среднего возраста и привлекательная, уверенная внутри себя блондиночка лет 25-ти, с недлинной стрижкой и сексапильной фигурой. После лаконичного знакомства и завязавшегося разговора выяснилось, что супруг и супруга — отлично знают Волгоград, родом оттуда, а юная дама, которая работает и кончает учёбу в Москве, едет в Волгоград навестить свою небольшую дочку, которую воспитывает мать. Из этого я сообразил, что все мы едем до Волгограда и потому мои шансы на удачное сексапильное приключение в поезде (либо после него), очень малы.
Пока мы ехали в поезде днём я, всё-таки, сходил совместно с соседями в вагон-ресторан, где малость задержался после обеда с Ирой, так звали мою молоденькую попутчицу, чтоб выяснить её лучше и осознать, есть ли у меня шансы на сближение с ней в поезде, в Волгограде либо по возвращению в Москву. Она поведала, что работает управляющим бюро в большой фирме, замужем, очень заскучала по дочке, к которой едет. Но, главное, всем своим поведением, очень сдержанным и холодноватым, если не сказать надменным, очень схожим на возведённую её меж нами прозрачную ледяную стенку, она ясно отдала мне осознать, что у неё нет ни мельчайшего желания перейти со мной даже на просто дружественное общение, не говоря уже о кое-чем большем. Возвратившись с нею из вагона-ресторана, я, был обязан сделать тривиальный вывод: в присутствии ещё двоих соседей в нашем купе мне не на что возлагать этой ночкой (а после — тем паче) с таковой уверенной в себе, императивной и флегмантичной ко мне дамой, как Ира, и я, как говорится, могу расслабиться и подремать. Беря во внимание, что поезд был должен прибыть в Волгоград около 7 часов утра, все мы легли спать пораньше, после 9 часов вечера: мы,мужчины, на верхних полках, а дамы — на нижних, Ира — подо мной. И если б мой сон был крепким и долгим, то мне нечего было бы говорить. Но судьба распорядилась по-иному.
Около полуночи я вдруг пробудился. Поезд стоял на некий станции. Я открыл глаза и практически остолбенел от неожиданности: на обратной верхней полке, заместо соседа, лежали два свернутых в рулон матраса с постельными принадлежностями, а обратная нижняя полка была пуста. Это значило, что на этой станции домашняя пара сошла с поезда. Как я не додумался деньком у их спросить, на какой станции они сойдут, — поразмыслил, что раз они родом из Волгограда, означает, там и живут, туда и движутся. А они, оказывается, в полночь сошли с поезда и нежданно-негаданно оставили сексапильно озабоченного мужчину 39-ти лет наедине с 25-ти летней дамой. Я поглядел вниз: дверь купе плотно закрыта, а прямо подо мной, ничего не подозревая, на спине умиротворенно спала (либо умело делала вид, что дремлет) Ира. Моё сердечко учащенно забилось: не использовать таковой шанс либо, хотя бы, не попробовать его использовать, не мог бы на моём месте ни один обычный мужик, у которого долгое время вынужденно не было интимной близости.
Первым моим желанием было спуститься вниз и припасть страстным поцелуем к губам Иры, покрыть её всю поцелуями, придавить своим телом к нижней полке и, если она не будет орать, то остальное в её интимном овладении — дело только имевшегося в моем распоряжении времени (до утра) и сексапильной техники. Но я осознавал, что Ира — не покладистая, уступающая первому же грубому напору незнакомого мужчины и бояшаяся скандала юная супруга и мама, а своенравная, привыкшая всё решать сама, в том числе при выборе, с кем заняться любовью, деловая дама, которой не необходимы случайные половые связи незнамо с кем, но которая может, наверняка, и отдаться мужчине, если тот сможет «разбудить» в ней даму. Потому как можно тише, в одних трусах, спустившись вниз, я осторожно подошёл к Ире и лаского погладил рукою её волосы. Она здесь же пробудилась (а, может, и не спала), откинула мою руку и кликнула, грубо и довольно звучно «Пошёл на х..!», вроде бы предупреждая, что может закричать ещё громче и позвать на помощь, после этого, посчитав, что я сообразил, что на этом всё закончено, накрывшись одеялом, отвернулась к стенке.
Я, снова же, поначалу желал продолжить молчком разглаживать, ублажать Иру, пытаясь завладеть ею, не считая её «посыл меня на х..» так серьёзным, чтоб отступиться в таковой ситуации. Но беря во внимание огромную возможность, при её решительном нраве, её вероятного клика и скандала, совсем мне не подходящего, даже если ничего у нас не получится, а если получится, то грозящего мне уголовной статьей за изнасилование, я решил действовать более умственно, а не молчком («дама любит ушами») и мягко — другими словами только при её согласии. Я одел майку, штаны и пошел в туалет, чтоб обмозговать, как конкретно мне следует поступить. Возвратившись в своё купе, я закрыл дверь на задвижку и, не снимая брюк и майки, хотя ночь была очень теплая, присел на обратную от Иры нижнюю полку, всем своим видом демонстрируя, что я не сексульный маньяк-насильник, а обычный мужик. Я осторожно коснулся плеча Иры и негромко произнес: «Ирина, Вы мне так приглянулись, что я просто не смогу заснуть, если Вас не поцелую!»
Ира здесь же поднялась и сев, напротив меня, застегнула собственный лёгкий халатик. Несколько секунд она молчала, напряженно и оценивающе смотря на меня, а позже вдруг внезапно, наверняка, и себе самой, разрешила: «Ну отлично! Но исключительно в щечку! Я сообразил, что могу действовать, на уровне мыслей твердя для себя: «Только не спугни её!» Но, видимо, неутоленная длительное время сексапильная страсть и мой бурный характер не позволили мне поцеловать Иру лаского и расслабленно в щечку. Я прочно обнял её и впился в её губки страстным засосом. Она попробовала вырваться и высвободить губки, но я был посильнее и прочно держал её в объятьях, продолжая целовать скупым поцелуем. Это длилось секунд 10. Я возлагал надежды, что после моего долгого и страстного поцелуя она начнет обмякать и позволит мне продолжить более интимные ласки. Но этого не вышло, она резко вырвалась и произнесла: «Довольно!» Я тоже поразмыслил, что страстного поцелуя в губки и того, что она не пробовала, освободившись от моих объятий, орать и звать на помощь, пока довольно и следует успокоить Иру разговором, объясняющим мой страстный порыв.
Я опять произнес, что она так очень мне приглянулась, что я не сумел сдержаться. Позже поведал о собственной неудачной домашней жизни, о том, что никаких близких отношений у меня с супругой длительное время не было. Потому, лицезрев наедине такую симпатичную даму, как Ира, удержаться мне было просто нереально и она, надеюсь, это осознает и не сердиться на меня. «Можно я Вас опять поцелую, Ирина, в символ нашего примирения, чтоб расслабленно лечь спать. Обещаю, что буду только лаского целовать вас, пока вы мне разрешите, не пытаясь делать ничего другого без вашего желания». Ира сразу решительно, но с каким-то надрывом, нервно ответила «Нет! Нет!», а я, не видя уже в ней прежнего флегмантичного спокойствия и самообладания, интуитивно ощутил, что она, очень страстная натура, которая просто опасается утратить над собой контроль, но уже не заорет и не позовёт на помощь, если я не грубо, а нежно,… нерасторопно (торопиться нам до утра незачем) и искусно начну её опять ублажать. И я сел рядом с ней, осторожно обнял за плечи и начал лаского целовать её щёку, ухо, шейку, позже, добравшись до её губ, прильнул к ним, поначалу совсем не сложно. позже плотнее и, в конце концов, со всей страстью, просочился языком в её рот и соприкоснулся с её язычком. Она сначала пробовала отстраниться, не очень решительно, позже стала вырываться более резко, в особенности когда моя рука, расстегнула её халатик и мои пальцы стали очень осторожно мять мгновенно набухшие и отвердевшие соски её груди. Я осознавал, что это критичный момент: либо она вырвется и всё завершится, либо она всё-таки «поплывёт» и отдастся мне.
Потому я употребил всю свою силу и всё своё самообладание, чтоб удержать её в объятиях, сразу закрывая её рот своим всё более страстным поцелуем и продолжая лаского ублажать её обеими руками во всё более интимных местах. И когда мои пальцы задели её немаленького клитора и ощутили, что её промежность полна любовных соков, я осторожно стал ублажать огромным пальцем её клитор, а два собственных пальца ввёл в её влагалище, начав ритмично двигать ими вглубь и назад. Даже после чего Ирина продолжала пробовать вырваться, хотя это было похоже скорей на проявление её разбуженной страсти, чем на реальное желание закончить мои интимные ласки. Я оторвался от её губ и прильнул к её клитору взяв его в рот и начав страстно ублажать своим языком, усилив при всем этом интенсивность движения пальцев, уже 3-х (!), в её горячем влагалище. И только здесь Ирина, в конце концов, забилась в конвульсиях и нервно-страстно шепнула: «Желаю тебя! Возьми меня!Быстрее! Я больше не могу!»
«Ну, вот, моя страстная девченка! А гласила, что не желаю!» — поразмыслил я. И не стал больше тянуть с тем, что мне хотелось с самого начала: ввел собственный торчащий колом член в её истекающую желанием промежность и начал её «долбить» со страстью мужчины, издавна соскучившимся по даме. В таких ситуациях мужик с наслаждением займется сексом с хоть какой дамой, а если она ещё молода, красива и сексапильна, то это уже выходит не секс, а занятие любовью! Но долгий перерыв в сексе не прошел для меня безо всяких следов и я через пару минут бурно кончил, сразу с ней, вынув член и выплеснув сперму ей на грудь и животик. Но желание неудовлетворенной страстью было настолько сильным, что я здесь же всунул собственный, еще не опавший член, ей в рот и задвигал им туда-сюда, проникая до самой её глотки. Закашляться она не успела, потому что член, уменьшившись в размере, расслабленно двигался за её щеками. Ирина так страстно голубила губками и языком мой член, что это ясно демонстрировало, что ей, видимо, было не достаточно того, что у нас было и она желала продолжения!
И уже скоро мой член опять окреп и я уже никуда не торопясь отымел Ирину за ночь по полной программке: ещё три раза, при этом всякий раз наш секс длился всё подольше и был всё разнообразнее, во всех вероятных позах, и всё страстнее. Когда она «распалилась» до полной утраты контроля над собой, я достал приготовленный тюбик с вазелином и обильно намазал её анус и собственный член. Расширил аккуратными вращательными движениями поначалу 1-го пальца, потом 2-ух, вход в её анус и приставив собственный твёрдый и немаленький член к её шикарной попке и осторожно нажал, введя поначалу головку, а потом и весь собственного член в её заднюю дырочку на всю глубину. Заднепроходный секс в особенности завёл нас обоих и мы занимались им всю ночь. И Ирина кончала по пару раз, пока я кончал один раз. Поспав совершенно малость, под утро мы в последний дали друг дружке последние силы, с трудом оделись и еле передвигая ногами вышли, попрошавшись последним страстным поцелуем, на перрон в Волгограде.
Я так растерял от страсти голову, что запамятовал спросить у Ирины её телефоны и адреса (в Волгограде и Москве).»Вспомнив об этом в последний момент, когда она уже тронулась в такси от вокзала, я кликнул ей в открытое окно: «Ирина, как для тебя позвонить?» Но она уже стопроцентно взяла ситуацию под собственный контроль и расслабленно подвела черту под нашим ночным приключением: «А для чего?»
И я не пробовал её отыскать. Возвратившись в Москву, я через некоторое количество дней на работе, сняв с пальца обручальное кольцо, чтоб промыть руки перед обедом в столовой, запамятовал его на умывальнике. Я расценил утрату обручального кольца, как символический символ того, что я, вправду, должен развестись. И по моей инициативе, трибунал, приняв во внимание мою аргументацию, через два месяца разрешил развод, даже при 2-ух детях, с которыми я, уже в разводе, еще жил совместно 6 лет, а потом ушел с отпрыском, когда ему было 15 лет, а дочери, оставшейся с мамой, 10 лет.
Но это уже совершенно другая история, как и моя бурная сексапильная жизнь после развода, о которой я, может быть расскажу в последующих собственных рассказах, если этот мой 1-ый рассказ на веб-сайте заинтригует читателей.
