Я окончил 4-ый курс института. На лето мы всей семьей выезжали на дачу. Достаточно большой дачный поселок размещался в пятидесяти километрах от городка, рядом были лес и речка. Длительное время моя жизнь осложнялась тем, что у меня не было собственной машины. Позже отец заполучил накрученную импортную машину, а мне досталась его ВАЗ-2199. Машина отменная, но уже старая, потому нередко стала добиваться вмешательства профессионалов. Вот и сейчас я оставил ее в автосервисе и поехал публичным транспортом. До нас было надо ехать поначалу на электричке, а позже от станции 6 км по шоссе либо четыре с половиной по лесу. Автобусы здесь прогуливались очень изредка, можно было рассчитывать лишь на попутку.
Сойдя с электрички, я увидел Олю. Это была прелестная женщина 20 лет, которая жила в нашем дачном поселке и была женой моего друга Димки. С Димкой мы совместно в одном классе обучались в школе, а вот в институт он поступил с первого раза, мне пришлось год поработать. Димка обучался курсом старше меня на том же факультете, и это существенно облегчало мне жизнь. Конспекты, рефераты, просто помощь более опытнейшего товарища были неоценимы. Оля обучалась на 3-ем курсе иняза, и через неделю у их с Димкой должна была состояться свадьба. Оля воспитывалась в семье с патриархальными традициями, у нее не было юношей и с Димкой у нее все должно было случиться исключительно в первую супружескую ночь.
— Оль, привет. Автобус будет в наилучшем случае часа через полтора. Как пойдем? Через лес либо по шоссе в надежде, что кто-либо нас схватит?
— Здравствуй, Саша. Через лес после дождиков пройти проблематично. Пойдем по шоссе. Вдруг попадется хорошая душа.
Мы пошли по шоссе, и уже метров через триста пред нами затормозила импортная машина, в какой посиживали двое юных парней.
— Залезайте, юные, — кликнул какой-то из них.
— Нам до дачного поселка.
— Да нам по фиг. Мы далее едем.
Мы с Олей сели на заднее сидение, и машина тронулась. Километра через полтора они свернули в лес и поехали по лесной дороге.
— Куда это мы? – спросил я. – Нам прямо нужно.
— На данный момент все узнаете, — произнес мужик, который посиживал рядом с водителем. – Вот отменная полянка, тормози.
Он оборотился к нам, и мы узрели в его руках пистолет. Боевой либо травматический – осознать было нереально.
— Приехали. Ты, перец, — показал он дулом на меня, — сидишь в машине и не рыпаешься. Двери мы заблокируем. А ты, красотка, выходи. Если хочешь сохранить не тронутой свою наружность, не сопротивляйся, а, напротив, помогай нам, тогда все завершится стремительно и без жертв.
Они вынули Олю из машины и заблокировали двери. Какой-то из них достал из багажника кусочек брезента и расстелил рядом с машиной.
— Раздевайся совершенно, а то будет плохо, — произнес он Оле.
Та разделась и стояла, испуганно озираясь.
— Чего стоишь? Ложись, смочи слюнями пизду, а то больно будет.
Оля легла, тот, что был за рулем, спустил брюки и навалился на нее. Член у него был устрашающих размеров. Он длительно не мог вставить его в Олю. В конце концов, у него вышло, и он стал стремительно двигать задом под Олины стоны. Скоро он задергался, кончил и стал подниматься.
— Стас, взгляни, она целка была. Подарок жениху от нас, трудиться не нужно. Иди, воспринимай фронт работ.
2-ой передал шоферу пистолет и лег на Олю. Все повторилось. Когда 2-ой кончил, Оля попробовала встать.
— Лежи, лярва. На данный момент тебя твой любовник ебать будет. Ну-ка, ты, вылезай. Небось, хуй в брюках не помещается от вида. Ложись на нее. Не спустишь, дырку в голове получишь.
У меня вправду стоял член. Я лег на Олю и стал ее ебать. Она отрешенно смотрела в сторону. Когда я кончил, один из парней выдернул из-под нас подстилку, и они уехали. Я посодействовал Оле подняться, сам оделся и мы пошли домой через лес. Когда мы добрались до поселка, я проводил ее до ее дома. Мы поведали родителям о происшествии и стали мыслить, что следует сделать. Ехать в поликлинику освидетельствоваться, заявлять в милицию, означает придать все огласке. Решили все скрыть.
— А то, что она сейчас распечатанная, уже не скроешь, — пожаловался ее отец.
— Почему не скроешь? – возмутился я. – Я буду очевидцем на свадьбе, и прослежу, чтоб жених напился и ничего не помнил. Можно ему снотворного в шампанское подсыпать. Это раз. Нужно настоять на том, чтоб 1-ая супружеская ночь была у вас на дому. Там, дескать, шумно, юным нужно уединиться. Кровать заправьте простыней с несколькими каплями куриной крови. Пятна накройте плотной тканью, а сверху застелите другой простыней. Ночкой мы верхнюю простыню вытащим, и все увидят простыню с уликами. Совместно со свекровью убедите жениха, что жену после первой супружеской ночи два-три денька не нужно трогать, пусть все ранки зарубцуются. А позже все пойдет своим чередом.
— Только бы беременности не было. У нее ведь на данный момент небезопасные деньки, — пожаловалась Олина мать.
— А если и будет, то на первую супружескую ночь все спишется.
Через пару дней я получил машину из ремонта и предложил Олиным родителям свои услуги. Благо делать мне было нечего. Оля произнесла, что ей нужно съездить в город за всякими мелочами и выяснить состояние со свадебным платьицем. Я повез ее в город. Мы поездили с ней по магазинам и салонам, позже поехали домой. Когда проезжали место, где все вышло, я спросил, не желает ли она побывать на роляне, где растеряла невинность. Она возжелала. Я свернул в лес и скоро мы были на той полянке. Оля вышла из машины и длительно стояла, не шевелясь.
— Вправду, для меня это историческое место. Тут я стала дамой, а ты мой 3-ий мужик.
— Оленька, надеюсь, ты понимаешь, что у меня не было способности защитить тебя.
— Естественно, не было. Это судьба. Саш, тогда было жутко, и все происшедшее соединилось для меня в сплошной ужас. А ведь вышло знаковое событие, я стала дамой, но ничего не сообразила. Если для тебя не тошно, давай на данный момент повторим наше с тобой соитие в размеренной обстановке.
— Оленька, милая, я на данный момент достану из багажника одеяло.
Я расстелил одеяло. Мы оба разделись.
— Ведь мужик должен приготовить даму к соитию, — произнесла Оля. – Ты меня подготовишь?
Я стал ее ублажать. Когда она вымокла, я осторожно ввел в нее член.
— Совершенно не больно. Саша, как нужно подмахивать?
— Легонечко двигай тазом мне навстречу.
Я не торопился и время от времени потирал ее клитор. Оля прислушивалась к своим ощущениям. Случилось то, о чем я грезил, она забилась в оргазме. Я тоже кончил, и мы расслабленные лежали на одеяле.
— Какая красота, — воскрикнула Оля, — как длительно мужик восстанавливается после чего? Когда он вновь способен штурмовать даму?
— В молодости для этого необходимы минутки, в среднем возрасте – часы, в старом – деньки.
— А для тебя сколько необходимо?
— Минут пятнадцать-двадцать.
— Тогда подождем.
Мы поболтали. У Оли было красивое настроение. Позже у меня опять встал член. Оля попросила меня показать его и пристально разглядела, задавая вопросы. Позже мы снова занялись сексом.
До женитьбы оставалось три денька, и все эти деньки мы с Олей каждый денек ездили на поляну и занимались сексом. Ей хотелось ощутить уверенность внутри себя, к тому же снова убедиться, что это не жутко, не больно, а умопомрачительно приятно.
На свадьбе все вышло, как было задумано. Я подливал жениху в бокал ерша и добавил снотворного. Он рано стал накреняться на бок и юных в сопровождении очевидца, другими словами меня, и свидетельницы – замужней подружки Оли выслали в опочивальню в дом родителей жены, чтоб в доме жениха можно было продолжить безудержное веселье. Юных уложили, супруг свидетельницы увел супругу домой. Жених сходу отрубился. Я остался ночевать в примыкающей комнате. Когда предки улеглись, Оля пришла ко мне.
— Саш, я ведь тоже должна быть доведена до кондиции, супруг должен поверить, что он был во мне.
— Давай займемся сексом, а нашими выделениями с примесью красноватого фломастера смажем член твоего супруга.
Мы занялись любовью, позже вытерли наши промежности Олиными трусами и пошли оставлять улики на женихе. Мы смазали его член и промежность тем, что осталось на трусах. Нанесли на член супруга несколько легких мазков красноватой краски и довольные легли спать.
Юный пробудился только к обеду. Со снотворным я перестарался. Вынули и вывесили на всеобщее обозрение простыню. Позже продолжили пьянку. Я попенял другу, что негоже так напиваться на своей свадьбе. Он от всей души раскаивался и просил прощения у Оли.
С Олей мы сохранили теплые дела на всю жизнь, при каждом комфортном случае мы с ней занимались любовью. Она гласила мне, что меня считает своим первым мужиком. Секс стал ее страстью. Через год она призналась мне, что у нее на счету уже 30 восемь парней, со многими из которых она сохраняет романтические дела.
